шепотом. вторые сутки я разговариваю почти шепотом. и ем редьку, чеснок, пью чаи с вареньем и имбирем и теперь еще что-то пшикаю в горло. продолжаем переписываться с Билянкой, спасая друг друга от мороза и делясь новостями, а так же просто обсуждая все подряд.

почему-то злюсь. на тех, кого даже не знаю: ни в лицо, ни заочно. презумпция злостности. и вот только если доказать мне обратное, то я, может быть, поверю вам. я часто верю, но только в тех случаях, если хочу вам поверить. всегда кажется, что все вокруг мечтают все и всех захапать: даже то, что никому не принадлежит, никому (!). расширяются границы: бесплодных мечтаний и ничегонеделания. допустим, что я хочу, чтобы мое лимонное дерево лучше росло - для этого мне надо полить его удобрениями, которые уже куплены и лежат на месте. но!! мне чертовски нехватает самопенделя. рецепт мне видится только один: начать уже делать хоть какую-то х*йню, хоть что-нибудь, лишь бы не сидеть на месте.

сегодня я решила, что большущий метровый мишка будет теперь жить со мной. в моей комнате. сидеть на моей кровати. ключевое слово - "моей".

если уж творить, то творить по-крупному. но это так, подумалось, а для начала.. в субботу повешу на стену репродукцию Пикассо.

этой ночью мне снились худенькие стриптизерши в беленьких кружевных трусиках-шортиках. с белыми ангельскими крыльями на плечах. почему-то у одной из них сильно выделялся позвоночник и тазовые кости. и мне снился сон. чей-то странный сон в котором этот кто-то мечтал о какой-то девушке.

хочу научиться залезать людям в головы.

я стала жутко параноидальна. осталось еще стать скрытной и можно робко постараться записать меня в ряды тех, кого я всегда жалела.

уехали диван и два кресла. стало гораздо больше места. повыкидывали некоторые вещи. я горжусь собой:

- Ань, а это что?
- это г**но.
- и что с ним делать?
- выкинуть.
- а эта коробочка?
- тоже г**но и тоже выкинуть.
- а вот это?
- мм.. это тоже г**но, но его мы пока что оставим.
- может все же выкинем?
- нет, пока оставим.

мама говорит, что я ценю не те вещи (это я сейчас о материальных вещах говорю). что я трясусь над тем, над чем трястись не надо, и совершенно не ухаживаю за теми вещами, которые того требуют. наверное, она права.